Дал бы я тебе полдня, да мне к трем в Эйгене быть надо.
— А где встречаемся? — уточнил чернец.
— Где? — задумался я — Можно и здесь.
— А можно вон, у памятника — сказал Гунтер — Вон у того. Думаю, его отовсюду тут видно.
Я проследил за его рукой и увидел высоченную статую, изображавшую мужчину, стоящего в свободной позе и казалось что, наблюдавшего за всеми жителями этого залитого солнцем города.
Располагалась эта статуя на холме, к которому вела длиннющая лестница. А то место, где сейчас стояли мы, было чем-то вроде окраины. Ну, или пляжа.
— Почему нет? Ориентир — одобрил я — И потом — туда-сюда по лестницам бегать не лучшая идея.
Собственно, у памятника мы и расстались. Флоси, ведомый каким-то своим чутьем, шустро направился к приземистым зданиям, находившимся слева от изваяния, мы же с Гунтером и Назиром пошли прямо, туда, где судя по всему, располагался центр этого города.
Скажу честно — даже меня, уже повидавшего все столицы континента, этот город просто оглушил. Как же здесь было шумно. Здесь неумолчно гомонили все — толстые торговки, мальчишки, сновавшие по улицам, старики, сидящие на лавочках у домов.
— И шо, и шо, вы говорите, что эта риба снулая? Это ваша жена снулая, как и без вас, так и под вами. А эта риба живее всех живых!
— И если вы думаете, что я еще к вам приду, так вы ошибаетесь! И что с того, что я должен вам денег? Потому и не приду!
— Экзотичный фрухт лямон с дальних земель! Сожрал, и ходи хоть куда, хоть даже на похороны, такой у вас будет вид!
— Скажу вам так, наш губернатор — молодец, он умеет мыслить масштабно. И его помощник тоже.
— А особенно казначей — это голова, так голова.
— Так оно и понятно — его голова уже неделю как торчит на колу на главной площади.
Шум, гам, гвалт, все куда-то спешат, все что-то продают или покупают. Кажется, что весь город — это большой рынок, на котором крутится все население. Вот он покупатель, вот он заплатил за товар, и тут же перестал быть покупателем, став продавцом. Теперь он продает то, что купил пару минут назад.
— Куда! — меня кто-то дергает за пояс, и я вижу, что Назир держит за руку юркого паренька, который, несомненно, только что пытался меня обокрасть.
— Не докажете — нахально заявляет мальчишка, его лицо гуттаперчиво искривляется, и он издает жуткий плач — Аааааа! Зачем вы меня вот хватаете! И что вам нужно?
— Мужчина — около нас останавливается немаленьких размеров дама с крошечной собачкой под мышкой — Что вы так хватаете подростка, будто он вам родной? Если он вам насолил, так оставьте его в покое, пусть ему зададут перцу его родители. Если они у него, конечно, есть.
Толпа вокруг нас собралась моментально, все что-то говорили, каждый высказывал свою точку зрения, кто-то требовал предать нас суду и анафеме, неважно в каком порядке, кто-то сетовал на произвол властей, какой-то человек с кавказским профилем гортанно требовал поставить во главе города именно его, поскольку он точно знает, куда следует всем идти.
Самое забавное, что уже и мальчишку Назир отпустил, и мы уже оттуда ушли, а люди все спорили и высказывались.
— Безумие какое-то — ошарашенно произнес Гунтер — Думаю, что если тут и была наша миссия, то ее давно закрыли. Нормальный человек тут не выживет.
— А мне нравится — широко улыбнулся я и снова ощутил, что дернулся пояс.
Это был все тот же мальчишка, он виновато хлопнул глазами, с неприязнью посмотрел на Назира и произнес:
— Два раза попасться — это уже позор какой-то.
Его лицо опять скривилось, но на этот раз я его опередил:
— Погоди, не вой. Есть дело.
— Работаю из половины — тут же заявил шельмец.
— Чего? — опешил я.
— Ну, пусть будет треть — поправился он — Но не меньше. Ежели меньше, так люди не поймут. Авторитет — штука такая, сработал раз за так, и все, тебя уже не уважают. А шо, есть хорошая наводка?
— Какая наводка? — совсем запутался я.
— Так вы ж не местные — мальчишка прищурил левый глаз — Значит, «гастролеры». У меня глаз наметанный. Я вам так скажу — работать надо нынче ночью, потому как у нас залетных не любят. Сделаем дело — и уйдем морем, пока вас не подрезали.
— Да не «гастролеры» мы — сплюнул я — Мы гости города, туристы. Ищем наших друзей. Скажи, ты вот такой знак видел?
Я ткнул пальцем в центр доспеха Гунтера, где красовался герб ордена Плачушей богини.
— А если да, то какой мой интерес будет? — тон прохиндея мигом поменялся, теперь в нем сквозило пренебрежение, мол — куда вы без меня?
— Сохранность пальцев — опередил меня с ответом Назир и в тот же миг мальчишка вскрикнул от боли — Пока их у тебя пять, через минуту будет четыре. А если заорешь, так ни одного не останется.
— Зачем ты так? — пожалел шельмеца сердобольный Гунтер — Он же ребенок.
— Жеребенок — фыркнул я — Где ты видел этот знак, дефективный?
— Оскорблять не надо — кривясь от боли, самолюбиво потребовал мальчишка — Тем более незнакомыми словами. Я тоже сейчас могу разного вам наговорить, но не стану, потому как воспитание не позволит.
И тут он выкинул совсем уж неожиданный трюк — попробовал ударить Назира ногой в живот. Пусть и неудачно, но тем не менее.
Однако, нравы здесь.
Как я успел остановить ассасина от сворачивания строптивому местному жителю шеи, сам не понимаю. Причем, в процессе этого мальчишка, лихо извернувшись, еще и сбежать умудрился. От Назира! Однако.
— Прозвучит не очень вежливо, но на твоем месте. Хейген, я бы радовался тому, что ты рос не здесь — заметил Гунтер, глядя вслед улепетывающему воришке — Неизвестно, что бы из тебя получилось.