Файролл. Снисхождение. Том 3 - Страница 73

— Вот — икнув, подтвердил Флоси, даже не открывая глаз.

— Но и среди таких тоже нет одноглазых — закончил чернец — Точнее — никто ничего не вспомнил. Или не сказал. Тут народ вроде бы и радушный, но себе на уме, с посторонними откровенничать не будут.

— Да, мы такие — подтвердил нищий, который, оказывается, прислушивался к нашему разговору — Мы-то тут давно живем, а вы кто такие?

— Гости города — ответил я с досадой.

— А кто вас звал в гости? — с неожиданной злостью спросил нищий, вытащил откуда-то пару костылей, ловко встал, опершись на них, и куда-то поковылял.

— Никто — ответил ему спящий Флоси и почмокал губами.

— Э, Колченогий, ты куда? — груда тряпья, лежавшая неподалеку от того места, где мы стояли, оказалась свернувшимся в клубочек человеком — А я?

— Ты себе сам деньги зарабатывай — посоветовал ему Колченогий — У меня на выпивку уже есть, а на двоих тут не хватит.

Услышав такой ответ, оставшийся близ нас нищий, несколько раз сказал «Как же» и «Что же», а после заплакал. Если честно — это одновременно страшное и неловкое для постороннего человека зрелище, смотреть, как плачет взрослый мужчина. Есть в этом нечто противоестественное. Плачущая женщина — это не есть норма, но женские слезы, они, если можно так сказать, естественны. А иногда они бывают даже частью образа или последним аргументов в споре.

Плачущий же мужчина — это нечто, что противоречит сложившимся стереотипам, это ломает шаблон.

— Опять голодный — причитал нищий — Опять трезвый. Мне страшно быть трезвым.

— Держите — не выдержал Гунтер, подошел к бедолаге и протянул ему золотой — Вот.

— Спасибо, добрый господин — грязная до невозможности рука цапнула монету — Спасибо! Вы не думайте, я не всегда побирушкой был. Просто мне страшно вечером думать о том, что завтра будет новый день. Лучше напиться.

Гунтер слушал его слова, кивая, а после наклонился к побирушке.

— А кем вы раньше были? — спросил он у него.

— Я был уважаемым человеком — гордо заявил тот — Да, уважаемым. У меня был дом, и дело, и сыновья.

Гунтер посмотрел на меня и, чуть скривившись, откинул сальные пряди волос с лица нищего.

Один глаз у собирателя милостыни был мутный и загноившийся, а второго и вовсе не было. На его месте красовался заросший рубец.

— Как тебя зовут, приятель? — немедленно спросил у него брат Мих.

— Томми — кривил рот нищий — просто Томми.

— Здесь десять золотых — я достал из сумки пригоршню монет — Как тебя зовут на самом деле? Клянусь небом, я тебе не желаю никакого зла. Да и ради правды — может быть что-то хуже чем то, что у тебя уже есть?

Понятное дело, что на весь город не может быть одного кривого. Но это игра и прокачанная удача здесь много чего определяет. Не скажу, что я самый везучий сукин сын, но не без того.

— Гарри, так назвал меня отец, когда я родился — сказал наконец нищий и протянул ко мне руку — Гарри. Давай деньги.

Вами выполнено задание «Город у моря».

Награды за выполнение задания:

3000 опыта;

1000 золотых.

Нашел. Вот так, дуриком, нашел. А что дальше? Где продолжение квеста?

— А я слышал, ты купцом стал — сказал я нищему, высыпая в его заскорузлую ладонь деньги — Не похоже что-то.

— Был — единственный глаз Кривого Гарри алчно сверкнул, он тискал в руках монеты, поочередно пробую каждую на зуб, кстати — единственный во рту — С серебра ел золотой вилкой, в шелке ходил. Все было, да ничего не осталось.

— Как же так получилось? — я присел на корточки рядом с ним — А?

Черт, как же он воняет. И еще кто-то имеет наглость наезжать на Флоси. Этого бы понюхали, поняли бы, что к чему.

А задание не дают, значит, надо этого красавца дальше крутить, по максимуму.

— У тебя дети есть? — ощерив беззубый рот, спросил меня Гарри.

— Да вроде нет — почесал затылок я — Официальных. А так, может и бегают где.

— И не заводи — бывший купец начал рассовывать монеты по своим обноскам, каждую в отдельное место — Никакой от них пользы, вред один. Вот у меня трое сыновей было — и что?

— Что? — вкрадчиво спросил я.

— Вот что — ткнул себя в грудь Гарри — Вот что, вот! Я нищий, побирушка! И все из-за них, этих паршивцев. Они все разрушили, всю мою жизнь, все мои мечты. Они украли у меня мою удачу.

— Удача — понятие широкое — я сейчас точно понимал, что ощущает охотник, когда видит след зверя — Ее невозможно украсть.

— Если только это не счастливый предмет — из глаз Гарри снова потекли слезы — Зачем я тогда показал им этот свиток, зачем?

Свиток. Вот оно, заветное слово. Рубль за сто, это то, что мне нужно.

— Счастливый свиток? — я усмехнулся — Я много таких сказок слышал. Удачу приносит ум, ловкость и иногда сила, а не какие-то там свитки.

— Если только это не наследие древних времен — возразил мне бывший купец, утирая слезы драным рукавом — Тогда мир был иной и маги были ни чета нынешним. С того момента, как мне достался этот свиток, я получал все, чего желал. Достаточно было просто им владеть, чтобы удача всегда была с тобой. Зачем, зачем я сказал про него этим бездельникам!

— Они его что, выкрали? — уточнил я.

— Да! — с ненавистью выдохнул Гарри — Как только у них рука поднялась?

Как, как… Яблочко от яблони.

— А самое главное — эти глупцы разорвали его на части — продолжил он — Они думали, что маленькая удача каждому это лучше, чем большая кому-то одному. Идиоты!

— Поясни — потребовал я.

— Нельзя разрушать такие предметы — пробормотал купец — Это призывает не удачу, а беду, только мои три кретина этого не осознавали. И что теперь? Я нищий, а эти кретины… Говорить о них не хочу!